Восприятие пространства - способность человека воспринимать пространственные характеристики окружающего мира: величину и форму предметов, а также их взаимное расположение.

Восприятие пространства объясняется следующими теориями: теория извлечения признаков, теория шаблонов, теория покомпонентного распознавания .

Физиология зрения

Восприятие глубины

Восприятие глубины и объемности предмета возникает когда изображение попадает на сетчатку обоих глаз в точки, находящиеся на разном расстоянии от центральных ямок . Это ощущение усиливается сокращением и расслаблением глазных мышц .

Также на небольшом расстоянии глубину можно оценивать и при помощи монокулярного зрения .

При изображении пространства на плоскости глубина предаётся средствами линейной и тональной перспективы.

Восприятие объемности предметов

Основную роль при восприятии объемности играет бинокулярное зрение - эта способность видеть предмет одновременно с двух сторон.

Также предметы воспринимаются объёмными из-за светотени - наблюдаемого на поверхности объекта распределения освещённости , создающей шкалу яркостей . Равномерно освещённый предмет воспринимается плоским, например, Луна и Солнце из-за их равномерной яркости, воспринимаются не как шары, а как плоские диски . При рассеянном свете из-за отсутствия теней и полутеней объект кажется почти плоским. Средствами светотени передаётся объёмность предметов при изображении пространства на плоскости.

Восприятие формы

На восприятие формы предмета влияет константность восприятия - при изменении освещённости, расстояния и ракурса форма предмета воспринимается относительно постоянной, например, круглый предмет кажется круглым, даже если он в перспективе виден в форме эллипса .

Константность - постоянство восприятия одного и того же дистального объекта при изменении проксимального стимула , способность распознавать один и тот же объект на основе различающейся сенсорной информации (ощущений). Воспринимаемый в различных обстоятельствах и условиях объект рассматривается как один и тот же. Так, яркость объекта как величина характеризующая отражённый свет изменяется если переместить его из слабо освещённой комнаты в комнату с хорошим освещением. Тем не менее объект при изменении проксимальной стимульной информации в обоих случаях рассматривается как один и тот же. Можно выделить константность таких свойств объекта как размер, форма, яркость, цвет. Константность восприятия формы исследуется на установке, основными элементами которой являются квадрат-эталон (со стороной 10 см) и прямоугольник-измеритель (шириной 10 см). Квадрат-эталон всегда в опыте наклонён к наблюдателю, а плоскость прямоугольника-измерителя должна быть перпендикулярна оси зрения испытуемого. Высота прямоугольника-измерителя может изменяться испытуемым с помощью специальной кнопки. Испытуемого просят подобрать такую высоту прямоугольника-измерителя, чтобы он имел ту же видимую форму, что и наклонённый квадрат-эталон. В опыте варьируется наклон квадрата-эталона (25°, 30°, 35° и 40°). Для каждого значения наклона эталона испытуемый четыре раза подравнивает высоту измерителя. Таким образом получаются данные для вычисления коэффициента константности.

Константность восприятия измеряется коэффициентом константности по формуле Брунсвика - Таулесса:

K = V − P R − P {\displaystyle K={\frac {V-P}{R-P}}}

где V {\displaystyle V} - высота прямоугольника-измерителя, которую установил испытуемый в стремлении подравнять видимые формы измерителя и эталона, R {\displaystyle R} - высота квадрата эталона, P = R ⋅ cos ⁡ α {\displaystyle P=R\cdot \cos \alpha } , где α {\displaystyle \alpha } - угол наклона квадрата-эталона.

Для исследования механизмов константности зрительного восприятия проводятся эксперименты с инверсией поля зрения человека. Константность восприятия формы в опытах с инверсией поля зрения с помощью инвертоскопа падает до нуля, а в процессе адаптации восстанавливается, достигая доэкспериментального уровня.

Одно из объяснений константности восприятия основывается на различении восприятия и чувствительности (ощущения). Восприятие действительных свойств объектов это субъективный психический процесс связывающий ощущения (чувственный опыт) свойств объекта с другой стимульной информацией.

Так свойство размера объекта связывается с расстоянием до объекта, яркость объекта связывается с освещенностью. Субъективный психический процесс восприятия, который позволяет человеку признавать объект одним и тем же даже если он располагается на разном расстоянии от него (у объекта в таком случае различный угловой размер - если он на большом расстоянии - малый угловой размер, если на маленьком расстоянии - большой угловой размер) в некоторых случаях сопровождается «регрессом к действительным объектам» . Примером регресса к действительным объектам как следствия константности восприятия являются оптические иллюзии . Так иллюзия Понцо показывает как осуществляемая восприятием регрессия к действительным объектам которые располагаются в трехмерном мире, в случае с двухмерным объектом - рисунком - заставляет человека воспринимать горизонтальный отрезок у сходящихся концов вертикальных линий как более длинный чем отрезок расположенный у расходящихся концов тех же вертикальных линий, как будто последний расположен «ближе» к наблюдателю.

ВВЕДЕНИЕ В ПСИХОЛОГИЮ
Под ред. проф. А. В. Петровского.

Учебник
М., 1996.

ЧАСТЬ II. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И СОСТОЯНИЯ

ГЛАВА 5. ВОСПРИЯТИЕ

3. ВОСПРИЯТИЕ ПРОСТРАНСТВА

Восприятие пространства играет большую роль во взаимодействии человека с окружающей средой, являясь необходимым условием ориентировки в ней человека. Оно представляет собой отражение объективно существующего пространства и включает восприятие формы, величины и взаимного расположения объектов, их рельефа, удаленности и направления, в котором они находятся.

Взаимодействие человека со средой включает и само тело человека с характерной для него системой координат. Сам ощущающий человек - материальное тело, занимающее определенное место в пространстве и обладающее известными пространственными признаками (величиной, формой, тремя измерениями тела, направлениями движений в пространстве).

Определение формы, величины, местоположения и перемещения предметов относительно друг друга и одновременный анализ положения собственного тела относительно окружающих предметов совершаются в процессе двигательной деятельности организма и составляют особое высшее проявление аналитико-синтетической деятельности, называемое пространственным анализом. Установлено, что в основе различных форм пространственного анализа лежит деятельность комплекса анализаторов, ни одному из которых не присуща монопольная роль в анализе пространственных факторов среды.

Особую роль в пространственной ориентировке выполняет двигательный анализатор, с помощью которого устанавливается взаимодействие между различными анализаторами. К специальным механизмам пространственной ориентировки следует отнести нервные связи между обоими полушариями в анализаторной деятельности: бинокулярное зрение, бинауральный слух, бимануальное осязание, дириническое обоняние и т.д. Важную роль в отражении пространственных свойств предметов играет функциональная асимметрия, которая характерна для всех парных анализаторов. Функциональная асимметрия состоит в том, что одна из сторон анализатора является в определенном отношении ведущей, доминирующей. Было показано, что отношения между сторонами анализатора в смысле их доминирования динамичны и неоднозначны. Так, глаз, доминирующий по остроте зрения, может быть не ведущим по величине поля зрения и т.д.

Восприятие формы предметов. Восприятие формы предметов обычно осуществляется с помощью зрительного, тактильного и кинестезического анализаторов.

У некоторых животных наблюдаются врожденные реакции, так называемые врожденные пусковые механизмы поведения, при воздействии объектов, имеющих определенную форму. Эти врожденные механизмы строго специализированы. Примером может служить оборонительная реакция молодняка семейства куриных на картонный крест, имитирующий силуэт хищной птицы.

Наиболее информативный признак, который нужно выделить при ознакомлении с формой, это контур. Именно контур служит разделительной гранью двух реальностей, т.е. фигуры и фона. Благодаря микродвижениям глаз может выделять границы объектов (контур и мелкие детали). Зрительная система должна быть способна не только выделять границу между объектом и фоном, но и научиться следовать по ней. Это осуществляется посредством движений глаза, которые как бы вторично выделяют контур и являются необходимым условием создания образа формы предмета.

Аналогичный процесс мы имеем в осязательном восприятии. Чтобы определить на ощупь форму невидимого предмета, необходимо брать этот предмет, поворачивать его, прикасаться к нему с разных сторон. При этом рука ощупывает предмет легкими движениями, то и дело возвращаясь назад, как бы проверяя, правильно ли воспринята та или иная его часть. Формирующийся образ предмета складывается на основании объединения в комплекс тактильных и кинестезических ощущений.

Зрительное восприятие формы предмета определяется условиями наблюдения: величиной предмета, его расстоянием от глаз наблюдателя, освещенностью, контрастом между яркостью объекта и фона и т.п.

Восприятие величины предмета. Воспринимаемая величина предметов определяется величиной их изображения на сетчатке глаза и удаленностью от глаз наблюдателя. Приспособление глаза к четкому видению различно удаленных предметов осуществляется с помощью двух механизмов: аккомодации и конвергенции.

Аккомодация - это изменение преломляющей способности хрусталика путем изменения его кривизны. Так, при взгляде на близко расположенные предметы происходит мышечное сокращение, в результате чего уменьшается степень натяжения хрусталика и его форма становится более выпуклой. С возрастом хрусталик постепенно становится менее подвижным и теряет способность к аккомодации, т.е. к изменению своей формы при взгляде на различно удаленные предметы. В результате развивается дальнозоркость, которая выражается в том, что ближайшая точка ясного видения с возрастом отодвигается все дальше и дальше.

Аккомодация обычно связана с конвергенцией, т.е. сведением зрительных осей на фиксируемом предмете (рис. 4). Определенное состояние аккомодации вызывает и определенную степень сведения зрительных осей, и наоборот, тому или иному сведению зрительных осей соответствует определенная степень аккомодации.

Угол конвергенции непосредственно используется как индикатор расстояния, как своеобразный дальномер. Можно изменить угол конвергенции для данного расстояния с помощью призм, помещенных перед объектом. Если при этом угол конвергенции увеличивается, видимая величина объекта тоже увеличивается, а воспринимаемое до него расстояние уменьшается. Если же призмы расположены так, что угол конвергенции уменьшается, то видимый размер объекта тоже уменьшается, а расстояние до него увеличивается.

Комбинация двух раздражителей - величины изображения предмета на сетчатке и напряжение глазных мышц в результате аккомодации и конвергенции - и является условнорефлекторным сигналом размера воспринимаемого предмета.

Восприятие глубины и удаленности предметов. Аккомодация и конвергенция действуют лишь в очень небольших пределах, на небольших расстояниях: аккомодация - в пределах 5-6 метров, конвергенция - до 450 метров. Между тем человек способен различать глубину воспринимаемых предметов и занимаемого ими пространства на расстоянии до 2500 метров.

Эта способность оценивать глубину на первый взгляд кажется врожденной.

В эксперименте ребенка-ползунка помещали на настил, рядом с которым находится обрыв, где поверх пустого пространства было положено толстое стекло (рис. 5). Эксперимент показал, что ребенок, свободно ползающий по настилу, не покидает его и останавливается перед стеклом.

При более углубленном исследовании выяснилось, что останавливает ребенка не глубина, а новизна ситуации, вызывающая ориентировочную реакцию и задержку движения. Аналогичный результат наблюдался, когда за пределами настила под стеклом помещали блестящую фольгу - ребенок также останавливался на границе двух разных поверхностей.

Восприятие глубины и удаленности предметов осуществляется главным образом благодаря бинокулярному зрению. При бинокулярной фиксации дальних объектов (например, звезд на небе) зрительные линии обоих глаз параллельны. При этом изображения удаленных предметов видятся нами в одних и тех же местах пространства, независимо от того, падают ли эти изображения на сетчатку правого или левого глаза или обоих глаз. Следовательно, некоторым точкам сетчатки одного глаза соответствуют определенные точки сетчатки другого глаза. Эти симметрично расположенные точки сетчаток обоих глаз называются корреспондирующими точками. Корреспондирующие точки - такие точки сетчатки, которые совпали бы, если бы при наложении одной сетчатки на другую вертикальные и горизонтальные оси совместились.

Возбуждение корреспондирующих точек сетчатки дает ощущение одного объекта в поле зрения. При каждом положении глаз корреспондирующим точкам сетчаток соответствуют строго определенные точки во внешнем пространстве. Графическое изображение точек пространства, обеспечивающих видение одного объекта при данном положении глаз, называется гороптером (рис. 6).

Если изображение предмета падает в оба глаза на различно удаленные от центра сетчатки некорреспондирующие, или диспаратные, точки, то возникает один из двух эффектов: появление двойственных изображений (если диспаратность точек достаточно велика) или впечатление большей или меньшей удаленности данного объекта по сравнению с фиксируемым (если диспаратность невелика). В последнем случае появляется впечатление объемности, или стереоскопический эффект.

Этот эффект можно наблюдать с помощью стереоскопа - аппарата для раздельного предъявления двух картин левому и правому глазу. Эти картины образуют стереопару, которая получается при раздельной съемке двумя фотокамерами, расположенными на расстоянии, равном расстоянию между глазами. Таким образом получаются диспаратные изображения, при рассматривании которых возникает рельефное изображение.

Если в стереоскопе предъявляют два изображения, различия между которыми настолько велики, что не обеспечивают слияния изображений, то возникает своеобразный эффект: то одна, то другая фигура появляются в чередующейся последовательности. Это явление известно как бинокулярное соревнование. Иногда при этом два объекта выступают в форме, представляющей собой комбинацию обеих фигур. Например, рисунок изгороди, предъявляемый одному глазу, и рисунок лошади, предъявляемый другому, могут вызвать впечатление, что лошадь прыгает через изгородь.

Восприятие глубины может достигаться благодаря вторичным признакам, являющимся условными сигналами удаленности; видимая величина предмета, линейная перспектива, загораживание одних предметов другими, их цвет.

Хорошо известны рисунки, дающие двойственное восприятие глубины (рис. 7, 8, 9). В некоторых ситуациях тот факт, что интерпретация глубины может полностью меняться на обратную, имеет исключительное значение. Так, при посадке самолета восприятие пилотом посадочной полосы может быть перевернутым по глубине. Подобное явление наблюдается ночью или во время тумана, когда не видны те детали обстановки, которые служат для пилота условными сигналами, помогающими адекватному отражению удаленности предметов.

Таким сигналом является, например, яркость огней на посадочной полосе (известно, что яркие источники света кажутся расположенными ближе, чем тусклые), и достаточно неудачного сочетания световых сигналов, чтобы возникло перевернутое восприятие глубины.

Восприятие направления. Один из важных моментов пространственного различения - восприятие направления, в котором находятся объекты по отношению к другим объектам или наблюдателю. Направление, в котором мы видим объект, определяется местом его изображения на сетчатке глаза и положением нашего тела по отношению к окружающим предметам. Для человека характерно вертикальное положение тела по отношению к горизонтальной плоскости земли. Это положение, созданное общественно-трудовой природой человека, является исходным для определения направления, в котором человек распознает окружающие предметы. Поэтому в пространственном видении, в том числе и восприятии направления, помимо зрительных ощущений, большую роль играют не только кинестезические ощущения движений глаз или рук, но и статические ощущения, т.е. ощущения равновесия и положения тела.

При бинокулярном зрении направление видимого предмета определяется законом тождественного направления. По этому закону раздражители, падающие на корреспондирующие точки сетчатки, видятся нами в одном и том же направлении. Это направление дается линией, соединяющей пересечение зрительных линий обоих глаз с точкой, соответствующей середине расстояния между обоими глазами. Иными словами, изображения, попадающие на корреспондирующие точки, мы видим на прямой, идущей как бы от одного «циклопического глаза», находящегося посередине лба.

Известно, что на сетчатке глаза образуется перевернутое изображение тех предметов, на которые мы смотрим. Перемещение наблюдаемого объекта вызывает перемещение сетчаточного изображения в обратном направлении. Однако мы воспринимаем предметы, и движущиеся и неподвижные, не в искаженном виде, а такими, какими их передает на сетчатку оптическая система глаз. Это происходит благодаря сочетанию зрительных ощущений с тактильными, кинестезическими и другими сигналами.

Интересные данные были получены в результате опытов, когда ориентация изображений на сетчатке глаз испытуемых намеренно искажалась с помощью специальных оптических приспособлений. Последние давали возможность получать изображения, перевернутые как в вертикальном, так и в горизонтальном направлении. Оказалось, что спустя некоторое время наступает адаптация и мир, видимый испытуемыми, перестраивается, хотя и не полностью.

Подобное приспособление оказалось невозможным у животных. Так, к глазам кур прикрепляли призмы, переворачивающие изображение слева направо, и изучали способность птиц клевать зерна. У кур этот навык резко нарушался, и даже после трехмесячного ношения очков никакого реального улучшения навыка не наблюдалось. Сходные данные были получены на земноводных. Очевидно, врожденные зрительные реакции животных на расположение предметов не могут изменяться под влиянием обучения, если требуется, чтобы животное усвоило реакцию, антагонистическую инстинктивной.

Восприятие направления, в котором находятся объекты, возможно с помощью не только зрительного, но и слухового и обонятельного анализаторов. Для животных нередко звук и запах - единственные сигналы, действующие на расстоянии и предупреждающие об опасности.

Восприятие направления звука осуществляется при бинауральном слушании. Основу дифференцировки направлений звука составляет разность во времени поступления сигналов в кору головного мозга от обоих ушей. Звуки могут локализоваться не только в левом и правом направлении по горизонтали, но и по направлению вверх и вниз. Экспериментальные данные показали, что в последнем случае для восприятия пространственного расположения звука необходимы движения головы испытуемого.

Таким образом, механизм локализации звука учитывает не только слуховые сигналы, но и данные других анализаторных систем.

Зрительные иллюзии. Всегда ли восприятие дает нам адекватное отражение предметов объективного мира? Описаны многочисленные факты и условия ошибок в восприятии, главным образом зрительные иллюзии.

1) Иллюзия стрелы (рис. 10). Она основана на принципе сходящихся и расходящихся линий: стрела с расходящимися наконечниками кажется длиннее, хотя фактически обе стрелы одинаковой длины.

2) Иллюзия железнодорожных путей (рис. 11). Линии, расположенные в более узкой части пространства, заключенного между двумя сходящимися прямыми, кажутся длиннее, хотя на самом деле обе шпалы одинаковы.

3) Переоценка вертикальных линий (рис. 12). Высота цилиндра кажется больше, чем ширина полей, хотя они равны.

4) Иллюзия веера (рис. 13). Параллельные линии вследствие влияния фона ближе к центру кажутся выпуклыми, а дальше от центра - вогнутыми.

5) Иллюзия пересечения (рис. 14). На одной прямой лежат линии АХ, а не ВХ, как кажется.

6) Иллюзия концентрических окружностей (рис. 15). Представленные на рисунке концентрические окружности воспринимаются как спираль из-за того, что короткие отрезки прямых (изображены белым) пересекают эти окружности в местах их пересечения с фоном.

Зрительные иллюзии были обнаружены и у животных. На практическом использовании зрительных иллюзий основана маскировка, которая для бесчисленного множества зверей, рыб, птиц и насекомых является защитным приспособлением. Один из эффективных способов маскировки - мимикрия - слияние с фоном, другой способ маскировки состоит в использовании деформирующего рисунка, в такой степени нарушающего очертания животного, что его нельзя различить и опознать. Пример деформирующего рисунка - яркие полосы зебры, благодаря которым с определенного расстояния невозможно выделить контур животного.

Все эти явления убеждают в том, что существуют какие-то общие факторы, вызывающие возникновение зрительных иллюзий. Выдвигались различные объяснения ряда наблюдаемых зрительных иллюзий. Так, иллюзия стрелы объясняется свойством целостности восприятия: мы воспринимаем видимые нами фигуры и их части не отдельно, а в некотором соотношении, и свойства всей фигуры ошибочно переносим на ее части (если целое больше, то больше и его части). Аналогично можно объяснить и иллюзию веера. Переоценка вертикальных линий объясняется тем, что движения глаз в вертикальной плоскости требуют большего мышечного напряжения, чем движения в горизонтальной плоскости. Поскольку интенсивность мышечного напряжения может служить мерой пройденного пути, вертикальные расстояния кажутся нам больше горизонтальных. Однако далеко не для всех видов зрительных иллюзий найдено убедительное истолкование.

образное отражение пространственных характеристик окружающего мира, восприятие величины и формы предметов, их взаимного расположения, в котором особенно существенное участие принимают зрительный, двигательный, кожный и вестибулярный анализаторы. В основе восприятия пространства лежат измерения расстояний и углов в окружающем пространстве, осуществляемые активными движениями при контроле, осуществляемым органами внешних чувств (Г.Гельмгольц, И.М.Сеченов). Для чувственного различения направлений вверх и вниз, вперед и назад, направо и налево необходима асимметрия человеческого тела. В качестве отправной точки при восприятии пространства выступает телесная организация самого индивида. В частности ощущения, поступающие от аппарата равновесия, формирующие восприятие направления вверх - вниз, свидетельствуют об отклонении тела от того положения, когда вертикальная ось тела перпендикулярна плоскости земли. За счет работы механизмов пространственного зрения формируется восприятие глубины, вдали.

ПРОСТРАНСТВО: ВОСПРИЯТИЕ

образное отражение пространственных характеристик внешнего мира - восприятие величины и формы предметов, их взаимного расположения. Особенно существенное участие принимают анализаторы зрительный, двигательный, кожный и вестибулярный. В основе восприятия пространства лежат измерения расстояний и углов, реализуемые активными движениями при контроле посредством органов чувств.

Для чувственного различения направлений вверх-вниз, вперед-назад, вправо-влево, по-видимому, необходима асимметрия человеческого тела, ибо в роли отправной точки при восприятии пространства выступает тело самого индивида. В частности, ощущения, поступающие от аппарата равновесия, формируют восприятие направления вверх-вниз, свидетельствуя об отклонении тела от вертикального положения. За счет работы механизмов зрения пространственного формируется восприятие глубины и дали пространства.

Механизмы восприятия пространства более поздни филогенетически по сравнении с механизмами восприятия зрительного, они интегрируют соответственную информацию о пространстве, полученную также от слуховой, вестибулярной и кожно-мышечной систем сенсорных. В основном пространственное восприятие обеспечивается врожденными операциями, но их окончательное оформление происходит за счет обретаемого в ходе жизни опыта практических действий с предметами и практического передвижения в пространстве. Восприятия пространства служит основой восприятия движения, тоже выполняемого за счет врожденных механизмов, обеспечивающих детекцию (обнаружение, выявление) движения.

ВОСПРИЯТИЕ ПРОСТРАНСТВА

англ space perception) - чувственно-наглядное отражение пространственных свойств вещей (их величины и формы), их пространственных отношений (расположения относительно друг друга и воспринимающего субъекта и в плоскости, и в глубину) и движений. К В. п. иногда относят также восприятие пространственных свойств и отношений частей собственного тела наблюдателя (т. н. схема тела). В любом случае верно, что в процессе В. п. участвуют все органы чувств человека, но ведущая роль в В. п. принадлежит совместной деятельности зрительного, двигательного (кинестезического), кожного и вестибулярного анализаторов.

В. п. основано на "измерениях" расстояний и углов в окружающем человека пространстве (Г. Гельмгольц, И. М. Сеченов), осуществляемых органами внешних чувств и движениями мускулатуры. Высказывалась т. зр. о том, что необходимым условием для чувственного различения пространственных основных направлений (вверх и вниз, вперед и назад, направо и налево) является асимметрия человеческого тела: не столько морфологическая, сколько функциональная. Ярко выраженная функциональная асимметрия, как известно, обнаружена и в работе больших полушарий головного мозга (см. Литерализация функций, Межполушарная организация психических процессов). Это дало основание утверждать, что морфологическая симметрия органов чувств (и человеческого тела вообще) в сочетании с функциональной асимметрией составляют одно из обязательных условий В. п. (Б. Г. Ананьев.)

При В. п. человек исходит из нормального положения своего тела, когда его вертикальная ось перпендикулярна плоскости земли. Ощущения, поступающие от аппарата равновесия (вестибулярной системы), помогая поддерживать это положение, обеспечивают восприятие направления вверх-вниз.

Наибольшую информацию о пространстве (до 95%, Ф. Клике) человеку дает зрение. В. п. начинается с превращения плоскостного восприятия в глубинное. К 2 воспринимаемым измерениям - в высоту и в ширину - добавляется 3-е - вдаль. В пространственном зрении на плоскости значительная роль принадлежит аккомодации и конвергенции глаз, а при восприятии глубины к ним присоединяются функции, выполняемые корреспондирующими и диспаратными точками сетчатки. В процессе В. п. осуществляется зрительная локализация предметов. Необходимо отметить и то, что пространственная ориентация у человека в большой степени опирается на выработанные культурой знаковые средства отображения пространственных отношений, часть из которых подвергается интериоризации (сюда относятся и знаковые когнитивные карты). См. Аккомодация глаз, Безориентирное поле, Бинокулярное зрение, Восприятия пространства нарушения, Глубинное зрение, Зрительное восприятие, Иллюзия Луны, Константность восприятия, Макропсия, Микропсия, Монокулярное зрение, Монокулярный параллакс движения, Поле зрения, Реафферентации принцип, Стереопсис.

Восприятие пространства

Специфика. Отражение пространственных характеристик окружающего мира, восприятие величины и формы предметов, их взаимного расположения. В этом восприятии особенно существенное участие принимают зрительный, двигательный, кожный и вестибулярный анализаторы. В основе восприятия пространства лежат измерения расстояний и углов в окружающем пространстве, осуществляемые активными движениями при контроле, осуществляемым органами внешних чувств, как было показано еще в исследованиях Г.Гельмгольца и И.М.Сеченова. В качестве отправной точки при восприятии пространства выступает телесная организация самого индивида. В частности ощущения, поступающие от аппарата равновесия, формирующие восприятие направления вверх - вниз, свидетельствуют об отклонении тела от того положения, когда вертикальная ось тела перпендикулярна плоскости земли. За счет работы механизмов пространственного зрения формируется восприятие глубины, дали.

Страница 7 из 10

Восприятие пространства: восприятие формы, величины, глубины и удаленности предметов, направления. Зрительные иллюзии.

Восприятие пространства играет большую роль во взаимодействии человека с окружающей средой, являясь необходимым условием ориентировки в ней человека. Восприятие пространства представляет собой отражение объективно существующего пространства и включает восприятие формы, величины и взаимного расположения объектов, их рельефа, удаленности и направления, в котором они находятся.

Взаимодействие человека со средой включает и само тело человека с характерной для него системой координат. Сам ощущающий человек - материальное тело, занимающее определенное место в пространстве и обладающее известными пространственными признаками (величиной, формой, тремя измерениями тела, направлениями движений в пространстве).

Определение формы, величины, местоположения и перемещения пред­метов относительно друг друга и одновременный анализ положения собствен­но­го тела относительно окружающих предметов совершаются в процессе двигательной деятельности организма и составляют особое высшее проявле­ние аналитико-синтетической деятельности, называемое пространст­венным анализом. Установлено, что в основе различных форм пространственного анализа лежит деятельность комплекса анализаторов, ни одному из которых не присуща монопольная роль в анализе пространственных факторов среды.

Особую роль в пространственной ориентировке выполняет двигательный анализатор, с помощью которого устанавливается взаимодействие между различными анализаторами. К специальным механизмам пространственной ориентировки следует отнести нервные связи между обоими полушариями в анализаторной деятельности: бинокулярное зрение, бинауральный слух, бимануальное осязание, дириническое обоняние и т.д. Важную роль в отражении пространственных свойств предметов играет функциональная симметрия, которая характерна для всех парных анализаторов. Функциональ­ная асимметрия состоит в том, что одна из сторон анализатора является в определенном отношении ведущей, доминирующей. Было показано, что отношения между сторонами анализатора в смысле их доминирования динамичны и неоднозначны. Так, глаз, доминирующий по остроте зрения, может быть не ведущим по величине ноля зрения и т. п.

Восприятие формы предметов обычно осуществляется с помощью зрительного, тактильного и кинестезического анализаторов.

У некоторых животных наблюдаются врожденные реакции, так называемые врожденные пусковые механизмы поведения, при воздействии объектов, имеющих определенную форму. Эти врожденные механизмы строго специализированы. Примером может служить оборонительная реакция молодняка семейства куриных на картонный крест, имитирующий силуэт хищной птицы.

В восприятии формы предметов принимают участие три основные группы факторов:

1. Врожденная способность нервных клеток коры головного мозга избирательно реагировать на элементы изображений, имеющие опре­деленную насыщенность, ориентацию, конфигурацию и длину. Такие клетки называются клетками-детекторами. Благодаря свойствам своих рецептивных полей, они выделяют в зрительном поле вполне определенные элементы, например световые линии конкретной длины, ширины и наклона, острые углы, контрасты, изломы на контурных изображениях.

2. Законы образования фигур, форм и контуров, выделенные гештальтпсихологами и описанные выше.

3. Жизненный опыт, получаемый за счет движений руки по контуру и поверхности объектов, перемещения человека и частей его тела в пространстве.

Зрительное восприятие формы предмета определяется также условиями наблюдения: величиной предмета, его расстоянием от глаз наблюдателя, освещенностью, контрастом между яркостью объекта и фона и т. п.

Наиболее информативный признак, который нужно выделить при ознакомлении с формой, это контур. Именно контур служит раздельной гранью двух реальностей, т. е. фигуры и фона. Благодаря микродвижениям глаз может выделять границы объектов (контур и мелкие детали). Зрительная система должна быть способна не только выделять границу между объектом и фоном, но и научиться следовать по ней. Это осуществляется посредством движений глаза, которые как бы вторично выделяют контур и являются необходимым условием создания образа формы предмета.

Аналогичный процесс мы имеем в осязательном восприятии. Чтобы определить на ощупь форму невидимого предмета, необходимо брать этот предмет, поворачивать его, прикасаться к нему с разных сторон. При этом рука ощупывает предмет легкими движениями, то и дело возвращаясь назад, как бы проверяя, правильно ли воспринята та или иная его часть. Формирующийся образ предмета складывается на основании объединения в комплекс тактильных и кинестезических ощущений.

Общую закономерность восприятия различных объектов отражает так называемых закон перцепции, предполагающий дихотомию сменяющихся качественно различных уровней образа воспринимаемого объекта. Закон перцепции - закон восприятия, открытый немецким психологом Н. Ланге, суть которого заключается в следующем: процесс восприятия представляет собой быструю смену менее конкретного, более общего восприятия предмета, явления более частным, конкретным, дифференцированным.

Восприятие величины предмета. Воспринимаемая величина предметов определяется величиной их изображения на сетчатке глаза и удаленностью от глаз наблюдателя. Приспособление глаза к четкому видению различно удаленных предметов осуществляется с помощью двух механизмов: аккомодации и конвергенции.

Аккомодация - это изменение кривизны хрусталика при настройке глаза на четкое восприятие близких и отдаленных объектов. Так, при взгляде на близко расположенные предметы происходит мышечное сокращение, в результате чего уменьшается степень натяжения хрусталика и его форма становится более выпуклой. С возрастом хрусталик постепенно становится менее подвижным и теряет способность к аккомодации, т. е. к изменению своей формы при взгляде на различно удаленные предметы. В результате развивается дальнозоркость, которая выражается в том, что ближайшая точка ясного видения с возрастом отодвигается все дальше и дальше.

Аккомодация обычно связана с конвергенцией , т.е. сведением зрительных осей на фиксируемом объекте или в одну точку зрительного пространства. Определенное состояние аккомодации вызывает и определенную степень сведения зрительных осей, и наоборот, тому или иному сведению зрительных осей соответствует определенная степень аккомодации.

Угол конвергенции непосредственно используется как индикатор расстояния, как своеобразный дальномер. Можно изменить угол конвергенции для данного расстояния с помощью призм, помещенных перед объектом. Если при этом угол конвергенции увеличивается, видимая величина объекта тоже увеличивается, а воспринимаемое до него расстояние уменьшается. Если же призмы расположены так, что угол конвергенции уменьшается, то видимый размер объекта тоже уменьшается, а расстояние до него увеличивается.

Комбинация двух раздражителей - величины изображения предмета на сетчатке и напряжения глазных мышц в результате аккомодации и конвергенции - и является условно-рефлекторным сигналом размера воспринимаемого предмета.

Восприятие глубины и удаленности предметов. Аккомодация и конвергенция действуют лишь в очень небольших пределах, на небольших расстояниях: аккомодация - в пределах 5-6 метров, конвергенция - до 450 метров. Между тем человек способен различать глубину воспринимаемых предметов и занимаемого ими пространства на расстоянии до 2,5 километров.

Эта способность оценивать глубину, на первый взгляд, кажется врожденной. В эксперименте ребенка-ползунка помещали на настил, рядом с которым находился обрыв, где поверх пустого пространства было положено толстое стекло. Эксперимент показал, что ребенок, свободно ползающий по настилу, не покидает его и останавливается перед стеклом.

При более углубленном исследовании выяснилось, что ребенок реагирует остановкой не на глубину, открывающуюся в обрыве, а на новизну ситуации, связанной с необходимостью перемещения на новую, неизвестную еще поверхность. Останавливает ребенка не глубина, а новизна, вызывающая ориентировочную реакцию и задержку движения. Аналогичный результат имел место, когда за пределами настила под стеклом помещали блестящую фольгу - ребенок также останавливался на границе двух разных поверхностей.

Восприятие глубины и удаленности предметов осуществляется главным образом благодаря бинокулярному зрению. При бинокулярной фиксации дальних объектов (например, звезд на небе) зрительные линии обоих глаз параллельны. При этом изображения удаленных предметов видятся нами в одних и тех же местах пространства, независимо от того, падают ли эти изображения на сетчатку правого или левого глаза или обоих глаз. Следовательно, некоторым точкам сетчатки одного глаза соответствуют определенные точки сетчатки другого глаза. Эти симметрично расположенные точки сетчаток обоих глаз называются корреспондирующими точками. Корреспондирующие точки - такие точки сетчатки, которые совпали бы, если бы при наложении одной сетчатки на другую вертикальные и горизонтальные оси совместились.

Возбуждение корреспондирующих точек сетчатки дает ощущение одного объекта в поле зрения. При каждом положении глаз корреспондирующим точкам сетчаток соответствуют строго определенные точки во внешнем пространстве. Графическое изображение точек пространства, обеспечивающих видение одного объекта при данном положении глаз, называется гороптером.

Если изображение предмета падает в оба глаза на различно удаленные от центра сетчатки некорреспондирующие, или диспаратные, точки, то имеет место один из двух эффектов: возникновение двойственных изображений (если диспаратность точек достаточно велика) или впечатление большей или меньшей удаленности данного объекта по сравнению с фиксируемым (если диспаратность невелика). В последнем случае появляется впечатление объемности, или стереоскопический эффект .

Этот эффект можно наблюдать с помощью стереоскопа - аппарата для раздельного предъявления двух картин левому глазу. Эти картины образуют стереопару, которая получается при раздельной съемке двумя фотокамерами, расположенными на расстоянии, равном расстоянию между глазами. Таким образом получаются диспаратные изображения, при рассматривании которых возникает рельефное изображение.

Если в стереоскопе предъявляют два изображения, различия между которыми настолько велики, что не обеспечивают слияния изображений, то возникает своеобразный эффект: то одна, то другая фигура появляются в чередующейся последовательности. Это явление известно как бинокулярное соревнование. Иногда при этом два объекта выступают в форме, представляющей собой комбинацию обеих фигур. Например, рисунок изгороди, предъявляемый одному глазу, и рисунок лошади, предъявляемый другому, могут вызвать впечатление, что лошадь прыгает через изгородь.

Восприятие глубины может достигаться благодаря вторичным признакам, являющимся условными сигналами удаленности: видимая величина предмета, линейная перспектива, загораживание одних предметов другими, их цвет.

Хорошо известны рисунки, используемые, например, в черчении, дающие двойственное восприятие глубины. В некоторых ситуациях тот факт, что интерпретация глубины может полностью меняться на обратную, имеет исключительное значение. Так, при посадке самолета может случиться, что восприятие посадочной полосы пилотом будет перевернутым по глубине. Подобное явление наблюдается ночью или во время тумана, когда не видны те детали обстановки, которые служат для пилота условными сигналами, помогающими адекватному отражению удаленности предметов. Одним из таких сигналов является, например, яркость огней на посадочной полосе (известно, что яркие источники света кажутся расположенными ближе, чем тусклые), и достаточно неудачного сочетания световых сигналов, чтобы возникло перевернутое восприятие глубины.

Восприятие направления. Одним из важных моментов пространствен­ного различения является восприятие направления, в котором находятся объекты по отношению к другим объектам или наблюдателю. Направление, в котором мы видим объект, определяется местом его изображения на сетчатке глаза и положением нашего тела по отношению к окружающим предметам. Для человека характерно вертикальное положение тела по отношению к горизонтальной плоскости земли. Это положение, созданное общественно-трудовой природой человека, является исходным для определения направления, в котором человек распознает окружающие предметы. Поэтому в пространственном видении, в том числе и восприятии направления, помимо зрительных ощущений, большую роль играют не только кинестезические ощущения движений глаз или рук, но и статические ощущения, т. е. ощущения равновесия и положения тела.

При бинокулярном зрении направление видимого предмета определяется законом тождественного направления . По этому закону, раздражители, падающие на корреспондирующие точки сетчатки, видятся нами в одном и том же направлении. Это направление дается линией, соединяющей пересечение зрительных линий обоих глаз с точкой, соответствующей середине расстояния между обоими глазами. Иными словами, изображения, попадающие на корреспондирующие точки, мы видим на прямой, идущей как бы от одного “циклопического глаза”, находящегося посередине лба.

Известно, что на сетчатке глаза образуется перевернутое изображение тех предметов, на которые мы смотрим. Перемещение наблюдаемого объекта вызывает перемещение сетчаточного изображения в обратном направлении. Однако мы воспринимаем предметы, и движущиеся и неподвижные, не в искаженном виде, а такими, какими их передает на сетчатку оптическая система глаз. Это происходит благодаря сочетанию зрительных ощущений с тактильными, кинестезическими и другими сигналами.

Интересные данные были получены в опытах, в которых ориентация изображений на сетчатке глаз испытуемых намеренно искажалась с помощью специальных оптических приспособлений. Последние давали возможность получать изображения, перевернутые как в вертикальном, так и в горизонталь­ном направлении. Оказалось, что спустя некоторое время наступает адаптация и мир, видимый испытуемыми, перестраивается, хотя и не полностью.

Подобное приспособление оказалось невозможным у животных. Очевидно, врожденные зрительные реакции у животных на расположение предметов не могут изменяться под влиянием обучения, если требуется, чтобы животное усвоило реакцию, антагонистическую инстинктивной.

Восприятие направления, в котором находятся объекты, возможно не только с помощью зрительного, но и с помощью слухового и обонятельного анализаторов. Для животных нередко звук и запах - единственные сигналы, действующие на расстоянии и предупреждающие об опасности.

Восприятие направления звука осуществляется при бинокулярном слушании. Основу дифференцировки направлений звука составляет разность во времени поступления сигналов в кору головного мозга от обоих ушей. Звуки могут локализоваться не только в левом и правом направлении по горизонтали, но и по направлению вверх и вниз. Экспериментальные данные показали, что в последнем случае для восприятия пространственного расположения звука необходимы движения головы испытуемого.

Таким образом, механизм локализации звука учитывает не только слуховые сигналы, но и данные других анализаторных систем.

Зрительные иллюзии. Всегда ли восприятие дает нам адекватное отражение предметов объективного мира? Описаны многочисленные факты и условия ошибок в восприятии, главным образом зрительные иллюзии.

1. Иллюзия стрелы. Она основана на принципе сходящихся и расходящихся линий: стрела с расходящимися наконечниками кажется длиннее, хотя фактически обе стрелы одинаковой длины (А).

2. Иллюзия железнодорожных путей. Линия, расположенная в более узкой части пространства, заключенного между двумя сходящимися прямыми, кажется длиннее, хотя на самом деле обе шпалы одинаковы (Б).

3. Переоценка вертикальных линий. Высота цилиндра кажется больше, чем ширина полей, хотя они равны (В).

4. Иллюзия веера. Параллельные линии вследствие влияния фона ближе к центру кажутся выпуклыми, а дальше от центра – вогнутыми (Г).

5. Иллюзия пересечения. На одной прямой лежат отрезки А и Х, а не В и Х, как кажется (Д).

6. Иллюзия концентрических окружностей. Представленные на рисунке концентрические окружности воспринимаются как спираль из-за того, что короткие отрезки прямых (изображены белым) пересекают эти окружности в местах их пересечения с фоном (Е).

Е.

Зрительные иллюзии были обнаружены и у животных. На практическом использовании зрительных иллюзий основана маскировка, которая для бесчисленного множества зверей, рыб, птиц и насекомых является защитным приспособлением. Один из эффективных способов маскировки - мимикрия - слияние с фоном. Другой способ маскировки состоит в использовании деформирующего рисунка, в такой степени нарушающего очертания животного, что его нельзя различить и опознать. Пример деформирующего рисунка - яркие полосы зебры, благодаря которым с определенного расстояния невозможно выделить контур животного.

Все эти явления убеждают в том, что существуют какие-то общие факторы, вызывающие возникновение зрительных иллюзий. Выдвигались различные объяснения ряда наблюдаемых зрительных иллюзий. Так, иллюзия стрелы объясняется свойством целостности восприятия: мы воспринимаем видимые нами фигуры и их части не отдельно, а в некотором соотношении, и свойства всей фигуры ошибочно переносим на ее части (если целое больше, то больше и его части). Аналогично можно объяснить и иллюзию веера. Переоценка вертикальных линий объясняется тем, что движения глаз в вертикальной плоскости требуют большего мышечного напряжения, чем движения в горизонтальной плоскости. Поскольку интенсивность мышечного напряжения может служить мерой пройденного пути, вертикальные расстояния кажутся нам больше горизонтальных.

В некоторых случаях от самих предметов поступают противоречивые стимулы, способные вызвать два разных (противоречивых) восприятия, причем бывает, что нет признака, который позволил бы определить, что является фоном, а что – фигурой. То же относится и к признакам, одновременно присутствующим в изображении и создающим впечатления глубины, перспективы, формы или величины, которые, вступая в противоречия между собой, порождают зрительные иллюзии.

Одно из самых правдоподобных объяснений ряда иллюзий основано на нашей склонности воспринимать как более крупное то, что находится дальше, с учетом эффекта перспективы. Это заставляет наш мозг преувеличивать размеры того или другого из двух равных предметов, который дальше удален.

Еще одна забавная иллюзия возникает при восприятии лица на фотографии или рисунке: глаза будут всегда смотреть прямо на нас независимо от угла, под которым мы на него смотрим (рис. 5).

Рис. 5

Однако эта иллюзия создается лишь в том случае, если изображенный глядел прямо в объектив или прямо в глаза художника, когда тот рисовал портрет (действительно, ничего подобного не происходит, если позирующий смотрит чуть-чуть в сторону). Эта иллюзия еще не получила полного объяснения: по-видимому, она связана с тем, что изображение глаз даетсялишь в двух измерениях. В самом деле, при восприятии скульптурных изображений такой иллюзии не возникает.

Итак, иллюзия характеризуется наличием сенсорных сообщений, неправильно расшифрованных одним человеком, а иногда и многими людьми. Напротив, в случае галлюцинации зрительные, слуховые или иные ощущения появляются у человека при отсутствии каких-либо сенсорных стимулов, воспринимаемых также и другими людьми. Галлюцинация - всего лишь часть его внутренней реальности. На возникновение галлюцинаций во многом влияет психическое состояние человека – утомление, рассеянность, состояние ожидания или страха.

Несмотря на наличие объяснительных предположений относительно существования ряда иллюзий, далеко не для всех видов зрительных иллюзий в настоящее время найдено убедительное истолкование.

Восприятие пространства - Образное отражение пространственных характеристик окружающего мира, восприятие формы, величины, цвета и иных особенностей предметов, их взаимного расположения, в котором особенно существенное участие принимают зрительный, двигательный, кожный и вестибулярный анализаторы.
Восприятие пространства включает в себя:
- восприятие отдаления,
- восприятие расстояния между объектами,
- восприятие направления,
- восприятие величины объектов,
- восприятие формы объектов.
Соответствующие примеры:
- мы оцениваем примерное расстояние до виднеющегося газетного киоска (мы еще раздумываем - идти до него или нет),
- мы оцениваем расстояние от газетного киоска до киоска с мороженым (у нас в планах сначала купить газету, а потом мороженое),
- прохожий показывает нам рукой в сторону ближайшей станции метро (мы сопоставляем направление вытянутой руки с местностью),
- вдали показались две темный фигуры, мы присмотрелись - фигуры маленькие, возможно, что это дети,
- присмотрелись к форме силуэтов, точно - дети.
Восприятие пространства занимает особое место среди всего, что мы воспринимаем. Все объекты материального мира находятся в пространстве, также в пространстве происходят и разного рода явления, например стихийные бедствия или выборы в парламент. Пространственные свойства присущи всем предметам и многим явлениям.
Если берется один объект, то к его пространственным свойствам относятся величина и форма. Если объект рассматривается в связи с другими объектами, то сюда добавляется положение в пространстве, направление, расстояния.
Восприятие пространства - очень сложный процесс. Так, чтобы лишь оценить величину объекта, требуется сопоставить величину его изображения на сетчатке глаза с расстоянием до объекта. Чем больше изображение предмета на сетчатке глаза и чем при этом отдаленнее объект, тем большим он нам кажется.
Если взять два одинаковых объекта, например стулья, и один разместить ближе, а другой дальше, то эти стулья мы будем воспринимать одинаковыми по размеру. В этом случае размер изображения стульев на сетчатке будем различаться, однако наш мозг выполняет корректировку по расстоянию. Если взять два разных по величине объекта, например обычный стул и детский стульчик, и большой предмет разместить метрах в десяти от наблюдателя, а маленький - прямо под носом, то размер отображения маленького объекта на сетчатке может быть больше изображения большого, однако мы все равно видим, что маленький стул меньше большого.
Природа не наградила нас абсолютно точным восприятием размера объектов. Указанная выше корректировка осуществляется точно на расстоянии до 10-15 метров. Размеры более отдаленных объектов мы оцениваем значительно грубее. Нас выручает жизненный опыт. Наблюдая фигуру взрослого человека, стоящего на расстоянии ста метров от нас, мы понимаем, что он не может быть высотой пятьдесят сантиметров или трех метров. Если вдали мы видим менее очевидные объекты, например некий растущий куст, то мы оцениваем его размер в сравнении с рядом находящимися объектами. Нечего и говорить, что природа не одарила нас возможностью оценить хотя бы с точностью до порядка размеры небесных тел: луны, солнца и тем более звезд.
Способность довольно точно воспринимать размер объекта вне зависимости расстояния от него получило название явления константности восприятия размера.
Зрительное восприятие, хотя и очень хорошо справляется со своими обязанностями, тем не менее далеко от идеала. Помимо того, что на значительном удалении размеры объектов становится угадать сложнее, имеется и ряд других "недоделок".
Эти проблемы наиболее очевидно проявляются при наблюдении за так называемыми зрительными иллюзиями. Так, например, вертикальные линии нам кажутся больше таких же, но горизонтальных. Это объясняется тем, что мы, хотя и живем в трехмерном пространстве, тем не менее больше локомоций (движений всего тела целиком) совершаем в плоскости: ходим, бегаем, плаваем, едем на транспорте. Даже самолет большую часть времени проводит в горизонтальном полете.
Светлые объекты нам кажутся несколько больше темных. То, что расположено рядом с крупным объектом, кажется меньше. Выше расположенные объекты кажутся больше. Если рядом разместить трехмерный шар и двухмерный круг одинакового диаметра, то круг будет казаться больше. Есть и другие иллюзии.
Существует также константность восприятия формы. Если книгу повернуть боком, то нам не кажется, что некогда широкая книга стала размером с закладку. Также если собеседник слегка отвернул свое лицо - нам не кажется, что его лицо моментально стало безобразным. Физиологический механизм обеспечения константности восприятия формы изучен еще не до конца.
Восприятие формы в значительной степени зависит от нашего жизненного опыта. Если мы видели в своей жизни тысячу канализационных люков, то наблюдая сбоку очередной люк, изображение которого на сетчатке глаза имеет форму эллипса, а не круга, мы тем не менее более, чем уверены, что люк круглый. Хотя (теоретически) люк мог бы быть в форме эллипса.
Наше восприятие как бы поворачивает вещи, расположенные под углом. Своим сознанием мы уже понимаем истинную форму предметов. Мы идем по улице и видим круги и прямоугольники, а не эллипсы и параллелограммы. Это тоже одна из самых интересных особенностей нашего восприятия. Она почти целиком базируется на нашем жизненном опыте, потому что сугубо аналитически было бы очень сложно повернуть объект. Для того, чтобы можно было бы развернуть аналитически крышку колодца, надо было бы: оценить ширину эллипса, высоту эллипса, расстояние до самой ближней точки эллипса, расстояние до самой отдаленной точки эллипса. Даже если бы наше восприятие было способно с высокой точностью оценить эти величины, потребовалась бы обработка этой информации, весьма сложная. Однако мы уже знаем, что канализационные крышки круглые, поэтому отбрасываем все варианты эллиптических крышек и таким образом получаем, что диаметр круглой крышки равен ширине видимого эллипса. Этот замечательный результат дается лишь благодаря нашей способности вертеть в восприятии и сознании наблюдаемые объекты.
С отдалением воспринимаемого объекта его форма упрощается для нас, исчезают мелкие детали, углы скругляются. Это объясняется тем, что расстояние между сторонами прямоугольника возле его вершин мы видим в этих случаях под столь малым углом зрения, что перестаем его воспринимать, и вершины прямоугольника как бы втягиваются вглубь, т. е. углы закругляются.
В восприятии пространства активно участвует бинокулярное зрение. Бинокулярный эффект обусловлен тем, что человек смотрит двумя глазами и когда оба глаза смотрят на один и тот же предмет, изображение этого предмета па сетчатке левого и правого глаза будет несколько различно. Одно и то же мы видим под разными углами зрения. К тому же, что интересно, один глаз может видеть то, что не видит другой.
Можно провести небольшой эксперимент. Наблюдая большую толпу людей, например в метро или на площади, можно попеременно открывать один глаз и закрывать другой. Можно заметить, что некоторые люди, стоящие в отдалении, видны лишь одним глазом. В этом, кстати, состоит одна из основных проблем просмотра трехмерных фильмов через анаглифические очки (красно-синие): некоторые мелкие объекты могут замерцать красным или синим цветом, потому что для одного глаза изображение на пленке существует, а для другого нет.
Бинокулярное зрение - не единственная возможность, дающая нам способность оценивать расстояние до объектов. Если по той или иной причине человек смотрит лишь одним глазом, он все равно может оценивать расстояние до объектов. Дело в том, что глаз - оптическая система, как и объектив он вынужден перестраиваться для восприятия разных по удаленности объектов. Хрусталик напрягается и расслабляется (что называется аккомодацией), чтобы обеспечить адекватное сведение лучей. По величине этого напряжения наше восприятие также способно ориентироваться.
В этом, кстати, кроется вторая и самая критическая проблема так называемых 3d-фильмов. Дело в том, что современные технологии позволяют обманывать лишь бинокулярное зрение. Второй механизм остается не задетым - в начале сеанса глаз фокусируется на экране, и больше хрусталик свою форму существенно не меняет. Бинокулярное зрение для восприятия более точный и "авторитетный" инструмент, однако если его долго обманывать, возникает так называемая "3d-слепота" (трехмерные фильмы опять начинают казаться плоскими).
При восприятии пространства значение имеет свет и тень на наблюдаемых объектах. Особенно это важно при восприятии формы объектов. Если мы, например, вдали видим большой круглый объект неизвестного характера, то это может быть шар или цилиндр, лежащий боком. Если на круглом объекте мы не видим игры теней, то делаем вывод, что это, скорее всего, цилиндр. Если игра теней есть, при этом характерная для шара, делаем вывод, что это шар.
Игра теней настолько важна в животном мире, что некоторые живые существа в процессе эволюции обрели способность маскироваться с помощью манипулирования своей раскраской. У маскирующегося животного выступающие части (например спина) становятся более темными, а впадины наоборот осветляются. Бабочки наоборот с помощью раскраски своих крыльев делают их более объемными и заметными.
Восприятие пространства не ограничивается лишь зрительным восприятием. Также активно задействован слуховой и вестибулярный аппарат. Известно, что летучие мыши используют ультразвуковую локацию окружающего пространства, чтобы не врезаться в препятствия. То же делают и некоторые птицы, например стрижи саланганы, хотя уже и с помощью обычных звуков. Человек, конечно, обычно так не делает (хотя в некоторых случаях это оправдано, например при изучении пещер) - в основном мы применяем слух для определения направления на источник звука и оценки расстояния до него.
Вестибулярный аппарат, который, как известно, расположен во внутреннем ухе и имеет вид трех (по числу размерностей пространства) заполненных жидкостью изогнутых полукружных трубок, расположенных в вертикальной, горизонтальной и сагиттальной плоскостях. Когда человек меняет положение головы, заполняющая каналы жидкость перетекает, раздражая волосковые клетки, и их возбуждение вызывает изменения в ощущении устойчивости тела (статические ощущения). Вестибулярный аппарат тесно связан с глазодвнгательпыми мышцами, и каждое изменение в нем вызывает рефлекторные изменения в положении глаз. При быстрых изменениях положения тела в пространстве наблюдаются пульсирующие движения глаз, называемые нистагмом.
Существует и обратная связь между зрением и вестибулярным аппаратом. При продолжительной ритмической смене зрительных раздражений (например при длительном взгляде на вращающийся барабан с частыми поперечными полосами) возникает состояние неустойчивости, сопровождающееся тошнотой. Взаимосвязь вестибулярного и глазодвигательного аппаратов, проявляющаяся в оптико-вестибулярных рефлексах, входит в качестве одного из самых существенных компонентов в систему восприятия трехмерного пространства.
Важно понимать, что восприятие пространства не делится на восприятие "визуального пространства" и "слухового пространства". Мы воспринимаем одно пространство. Визуальные, слуховые и прочие сигналы тесно переплетаются между собой, интегрируются в общую картину.
Восприятие пространства не ограничивается лишь восприятием расстояния, размеров и форм отдельных объектов. В восприятии пространства важную роль играет восприятие расположения предметов по отношению друг к другу, что еще более усложняет восприятие пространства. Такой сложный комплекс механизмов, обеспечивающих восприятие пространства, требует, естественно, столь же сложной организации мозгового аппарата, осуществляющего центральную регуляцию пространственного восприятия. Таким центральным аппаратом являются третичные зоны коры головного мозга, или "зоны перекрытия", которые объединяют работу зрительного, тактильно-кинестетического и вестибулярного анализаторов.
Если немного копнуть в историю психологии, то в ней, как пишет С.Л. Рубинштейн, было две позиции по отношению к восприятию пространства. Было два лагеря: нативисты и генетисты. Сторонники нативизма считали, что восприятие пространства врожденно. Имелась при этом в виду врожденность не идеи пространства в духе априоризма, а аппаратов для его восприятия. По существу утверждалось, что пространство имеет первичный, не производный по отношению к чувственному содержанию характер.
Генетисты утверждали, что восприятие пространства и в особенности третьего измерения, глубины, является продуктом развития, личного опыта. В понимании генетистов это означало, что оно есть нечто производное, получающееся в результате если не ассоциации, то слияния (В. Вундт) непространственных элементов - ощущений, в результате постепенно развивающегося истолкования сенсорных локальных знаков.
"Нативисты в доказательство своего тезиса указывали на то, что еще никогда никому не удалось констатировать наличие совершенно непространственных восприятии или ощущений: каждое чувственное качество воспринимается всегда где - то, т. е. в какой - то пространственности. Основной аргумент генетистов заключался в том, что восприятие пространства, в частности оценка расстояний, у детей, например, менее совершенна, чем у взрослых (пример сына В. Прейера, который тянулся ручкой, чтобы достать луну), и с возрастом развивается. Для разрешения вопроса пытались прибегнуть к помощи патологии. Наблюдения над восприятием пространства оперированных слепорожденных показали, что, когда пациент через двое суток после операции впервые открыл глаза, он видел "световое поле", через несколько дней - "полупрозрачные водяные шары", являвшиеся кругами светорассеяния от неправильной аккомодации. Но и через несколько недель удаленность видимых предметов оценивалась оперированными больными еще очень неточно: плоскостных и трехмерных фигур (круг и шар) они не различали; перспективного уменьшения отдаленных предметов на картине не понимали; движущиеся предметы казались им больше покоящихся. Нормальное восприятие пространственных свойств и отношений устанавливалось лишь постепенно, шаг за шагом.
Трудно решить, в чью пользу говорят эти результаты. Нативист мог бы сослаться на то, что с самого начала воспринималось "световое поле"; восприятие было пространственно. Но генетист мог констатировать, что восприятие пространства лишь постепенно уточнялось".

Восприятие времени.

ВОСПРИЯТИЕ ВРЕМЕНИ Если проблема пространства была носительницей основной психологической проблематики на рубеже XIX - XX вв. , то проблема времени стала за последние годы одной из центральных проблем современной философии.

Удельный вес, который приобрела проблема времени в философском сознании современности, не могла не сказаться и на психологии; и в психологии эта проблема начала привлекать к себе значительный интерес. Но, к сожалению, она все же не получила еще достаточной разработки. Жизненно очень существенная ориентировка во времени у животных совершается, как показал ряд исследований, на основе рефлекторной деятельности. У человека она превращается в очень сложный процесс восприятия времени.

В восприятии времени мы различаем: 1) составляющее его чувственную основу непосредственное ощущение длительности, обусловленное в основном висцеральной чувствительностью, 2) собственно восприятие времени, развивающееся на этой чувственной органической основе. Подобно тому как в отношении пространства мы различаем элементарную протяженность и собственно пространство, в отношении времени нужно таким образом различать два понятия - длительность и собственно время, но с тем, чтобы, различая, связать их в едином целом. В собственно восприятии времени мы различаем: а) восприятие временной длительности и б) восприятие временной последовательности. Как одно, так и другое включает в единстве и взаимопроникновении и непосредственные, и опосредованные компоненты. У нас имеется некоторое непосредственное переживание, ощущение, или "чувство", времени. Оно обусловлено органическими ощущениями и связано с ритмичностью основных процессов органической жизни - пульса, дыхания и т. д. По крайней мере у больных, у которых наблюдается анестезия внутренних органов, оказывается утраченной или очень сниженной непосредственная оценка времени. Значительную роль в "чувстве", или ощущении, времени играют, по - видимому, необратимые химические реакции в нервной системе.

По данным новейших исследований, оценка длительности коротких временных интервалов зависит также от внутренней температуры тела. Как ни бесспорна зависимость непосредственной оценки времени от целого ряда физиологических "висцеральных" факторов, нельзя все же, как это делают некоторые авторы (например, Р. д"Аллонь), видеть во времени лишь "висцеральную чувствительность". Восприятие времени обусловлено не только ею, но в неменьшей мере и тем содержанием, которое его заполняет и расчленяет: время неотделимо от реальных, во времени протекающих процессов.

Небольшие промежутки времени, заполненные, например, рассматриванием какой - нибудь картинки, по их истечении обычно, как показали опыты ряда исследователей, более или менее сильно переоцениваются, большие - недооцениваются. Эти данные можно обобщить в закон заполненного временного отрезка: чем более заполненным и, значит, расчлененным на маленькие интервалы является отрезок времени, тем более длительным он представляется. Этот закон определяет закономерность отклонения психологического времени воспоминания прошлого от объективного времени.

Для времени переживания настоящего имеет место обратное положение. Если прошедшее время в воспоминании кажется нам тем более длительным, чем оно было богаче событиями, и тем короче, чем более оно было пустым, то в отношении текущего времени наоборот: чем оно беднее событиями и чем однообразнее его течение, тем более длительным, "тягучим" оно является в переживании; чем богаче и содержательнее его заполнение, тем незаметнее оно протекает, тем меньше кажется его длительность. В этом расчленении закона заполненного временного отрезка на два противоположных по своему содержанию положения сказывается качественная специфика прошлого и настоящего. Прошлое объективировано в своем содержании и целиком определяется им; события в нем внеположны: они тем самым расчленяют время и этим удлиняют его для переживания. В настоящем, как бы ни было велико его заполнение, поскольку оно переживается как настоящее, оно по существу смыкается в переживании в одно единство; заполняющими его событиями оно не расчленяется именно постольку, поскольку оно переживается как настоящее. При незаполнении же переживаемого времени в переживании обычно создается томительное напряжение, так что внимание концентрируется на самом течении времени, которое в результате как бы удлиняется.

По мере того как в переживаемом времени выступает на первый план установка на будущее, снова видоизменяются закономерности, определяющие переживаемую длительность. Время ожидания желательного события в непосредственном переживании томительно удлиняется, нежелательного - мучительно сокращается. В первом случае время никогда не течет достаточно быстро, во втором - оно всегда протекает слишком быстро. Переживаемая длительность отклоняется от объективного времени в сторону, обратную господствующей у субъекта направленности. Роль этого фактора, связанного с эмоциональным характером переживания, можно зафиксировать как закон эмоционально детерминированной оценки времени. Он сказывается и в том, что время, заполненное событиями с положительным эмоциональным знаком, сокращается в переживании, а заполненное событиями с отрицательным эмоциональным знаком в переживании удлиняется: "Грустные часы длинны", - как говорит Ромео у Шекспира.

В субъективной недооценке или переоценке временных интервалов, по данным ряда исследователей, наблюдаются некоторые возрастные различия: и недооценка маленьких и переоценка больших промежутков времени оказалась в среднем у детей и подростков больше, чем у взрослых. У взрослых переоценка минутных промежутков достигла 133%, у детей, подростков и юношей в возрасте от 7 до 19 лет она доходила до 175%. В субъективной оценке времени сказываются и индивидуальные различия. В опытах X. Эренвальда одни испытуемые обнаруживали очень стойкую тенденцию недооценивать, а другие - переоценивать время. Эренвальд считает поэтому возможным различать два типа восприятия времени - брадихронический и тахихронический. Первый обнаруживает более или менее стойкую тенденцию к ускорению; второй - к замедлению, к запаздыванию. Первый переоценивает, второй недооценивает длительность временных интервалов.

Ошибки в оценке времени оказались, по данным Эренвальда, довольно значительными. Имея задание определить длительность временного интервала в одну минуту, один из испытуемых счел минуту истекшей по прошествии всего 13 секунд, другой - 80. Специальная длительная тренировка может (как это выявилось в экспериментах М. Франсуа) на некоторое время более или менее заметно повысить точность временных оценок. Но и при тренировке у испытуемых сохраняются довольно стойкие индивидуальные тенденции: одни недооценивают, другие переоценивают время. Проведенное у нас исследование Л. Я. Беленькой обнаружило на клиническом патологическом материале связь переоценок и недооценок длительности с эмоциональной сферой1. Оказалось, что все испытуемые, в частности маниакальные больные с повышенным тонусом эмоциональной возбудимости и моторной подвижностью, связанной с непоследовательностью, торопливостью, обнаружили резко выраженные недооценки временных интервалов (иногда в два раза). При этом почти во всех протоколах отмечалось в показаниях испытуемых субъективное переживание этими больными ощущения "летящего" времени.

Больные, находившиеся в депрессивном состоянии, - со сниженным тонусом, замедленной моторной деятельностью, подавленным настроением, отрицательной окраской органической чувствительности, распались на две группы. Одна из них давала переоценку, иногда очень значительную, предъявлявшихся им в эксперименте временных интервалов. В их показаниях, как правило, отмечалась "тягучесть" времени в их переживании. У другой группы депрессивных больных наблюдалась стойкая недооценка временных интервалов. Такую недооценку обнаружили больные, у которых общее депрессивное состояние сочетается с состоянием "угнетенного возбуждения" (по Крепелину). При общем угнетенном состоянии они испытывают постоянное смятение, нетерпеливость, они всегда спешат, боятся опоздать, никак не могут довести до конца начатую работу. Тоскливое состояние сочетается у них с аффективным состоянием тревоги, порождающим поведение, сходное с маниакальным. У этих больных наблюдалась обычно, как и у больных маниакальных с повышенной возбудимостью, резко выраженная недооценка времени.

Все эти отклонения непосредственного переживания длительности как у маниакальных больных, так и у обеих групп депрессивных, обнаруживают по патологическому материалу связь переоценок и недооценок временной длительности с эмоциональным отношением субъекта к переживаемому и подтверждает выше отмеченное положение об эмоциональной детерминированности оценок времени.

Характерной особенностью времени является его необратимость. Мы можем вернуться к тому месту пространства, от которого мы ушли, но мы не можем вернуть то время, которое прошло. Установление объективного порядка или однозначной, необратимой последовательности событий во времени предполагает раскрытие причинной зависимости между ними.

Именно на основании причинных зависимостей мы обычно опосредованно решаем вопрос об объективной последовательности событий. Помимо установления порядка или последовательности предшествующего и последующего, временная локализация включает определение величины интервалов, их отделяющих. Знание того, что такое день как временной интервал, включает в себя знание того, что день - это такая - то часть столетия, года, месяца и т. д. , что в дне столько - то часов, минут и т. д. Притом, чтобы подлинно реализовать значение этой количественной характеристики, необходимо установить правильное соотношение между этой количественной характеристикой и ее качественным заполнением, т. е. правильно осознать реальную, содержательную вместимость часа, дня и т. д. Непосредственная локализация во времени ограничивается лишь очень общим недифференцированным не столько знанием, сколько "чувством" того, что данное событие близко, поскольку оно актуально, или отдалено, поскольку оно чуждо. Более точная временная локализация переживаемого предполагает умение оперировать соотношениями временных величин. Поскольку время - направленная величина (вектор), однозначное его определение предполагает не только систему единиц измерений (секунда, минута, час, сутки, месяц, год, столетие), но и постоянную отправную точку, от которой ведется счет. В этом время радикально отличается от пространства. В пространстве все точки равноправны. Во времени должна быть одна привилегированная точка. С этим связан дальнейший момент, особенно осложняющий восприятие времени опосредованными компонентами. Естественной отправной точкой во времени является настоящее, это "теперь", которое разделяет время на предшествующее ему прошлое и последующее будущее. Оно одно как будто непосредственно дано как нечто наличное; от него взор направляется на прошлое и на будущее, которые могут быть определены лишь через свое отношение к настоящему. Но проблематика времени здесь осложняется диалектикой всех временных определений, связанной с текучестью времени.

Полное разрешение трудностей, связанных с текучей диалектикой временных определений, требует принятия одной общей системы координат с постоянной точкой, от которой и ведется отсчет посредством постоянных, общих единиц счисления (год, месяц, день). Эта исходная общая точка отсчета может быть фиксирована лишь за пределами субъективного, личного переживания, в историческом процессе определенным историческим событием, от которого и ведется времяисчисление (такой - то год нашей эры - на двадцатом году Октябрьской социалистической революции). Время жизни объективно определяется лишь как время истории. Лишь на основе исторически определенной системы исчисления времени можно соотносить временные показания различных наблюдателей, свободно переходя с одной точки зрения на другую, устанавливать однозначное соответствие всех датировок. Все математические формулы, связанные с преобразованием систем координат, представляют собой лишь техническое оформление той фундаментальной интеллектуальной операции, которая заключена в каждом во временном отношении упорядоченном рассказе, требующем перехода от одной отправной точки к другой. Эта операция составляет самую основную трудность, как это показывает изучение "символической афазии". Не может быть, таким образом, и речи о том, чтобы признать непосредственно данную длительность переживания как нечто самодовлеющее и противопоставлять ее абстрактному времени, определенному в понятиях. Восприятие времени, отражающее объективное время, само опосредовано включающимися в него интеллектуальными компонентами. Опосредованные элементы включаются в установление и последовательность явлений и их длительности. Всякая временная локализация - даже пережитого - требует умения оперировать временной схемой или "системой координат", выходящей за пределы переживания. Подлинно временную характеристику даже наше настоящее получает, лишь когда мы в состоянии посмотреть на него и из прошлого, и из будущего, свободно перенося свою исходную точку за пределы непосредственно данного.

Настоящее - отправная точка, из которой определяются и прошлое, и будущее, - не является в психологическом времени абстрактной точкой, а всегда некоторым временным интервалом.

Экспериментальными исследованиями пытались установить минимальные размеры, или величину, "момента". Под величиной "момента" разумеют астрономическую длительность того интервала, который воспринимается как нерасчлененное настоящее. Например, искра, прошедшая в течение "момента" путь в 1 м, воспринимается как присутствующая одновременно во всех точках этого пути, т. е. как сплошная светящаяся линия. Величина "момента" обычно определяется установлением порога слияния раздельных периодических колебаний в одно восприятие. Для определения порога зрительных ощущении обычно служит мелькатель. За характеристику величины "момента" в таком случае принимается та частота вращения, при которой произойдет слияние черной и белой половины вращающегося диска, так что черное и белое поля перестанут мелькать и диск будет казаться одноцветным. Эта величина измерена и проверена на практике: она лежит в основе расчета смены кадров при проекции кинофильма. <...> А. Лаланд установил, что для тактильных ощущений частота слияния равняется в среднем 18 раздражении в секунду. Характерно, что частота слияния этих ощущений оказалась примерно одинаковой для всех точек тела. Опыты с животными показали, что величина "момента" неодинакова для разных видов их. Тот факт, что частота слияния одинакова для зрительных, слуховых и тактильных ощущений, привел к заключению, что эта частота определяется не устройством периферических органов восприятия, а центральными факторами, действующими на осязание так же, как на зрение и слух.

Верхняя граница психологически настоящего времени, заполненного лишь простыми, между собой не связанными чувственными раздражителями, очень ограничена; максимальные размеры интервалов, отмечаемых, например, ударами молотка, которые мы воспринимаем и непосредственно сравниваем между собой, равны примерно 5 с. Сравнение интервалов большей длительности требует уже счета и опосредованных приемов. При соответствующем обычным условиям реальной жизни заполнении нашего времени содержанием, компактно связанным в обширные целые, грани настоящего заметно расширяются.

В некоторых патологических случаях выступает резкое расщепление непосредственного переживания длительности и опосредованной оценки времени. Поучительной в этом отношении оказалась группа (обследованная Л. Я. Беленькой) шизофреников (от которых часто вообще можно слышать заявление, что они "не чувствуют времени"). Испытуемая Ф. (студентка, 25 лет) пишет: "Времени я не чувствую; долго ли это было или мало времени прошло - для меня это безразлично, безвкусно. Другие говорят: как быстро прошло время или как медленно, а мне безразлично". Шизофреники этой группы в состоянии опосредованно оценить время, но не способны его "ощутить". Обнаруживая полное понимание самых сложных временных соотношений, они оказываются не в состоянии определить длительность небольшого интервала, когда приходится сделать это на основании непосредственного переживания длительности. Так, та же испытуемая Ф. дала такие результаты: время, объективно заданное экспериментатором, - 5,15, 30; время, указанное испытуемой, - 9, 5, 1.

Расщепление непосредственного переживания времени и опосредованной его оценки, слитых в нормальном восприятии времени, возникает в некоторых случаях нарушения нормального заполнения реального времени в результате патологического отрыва личности от реальности и образования у нее второго бредового плана переживания. Иногда это расщепление отчетливо осознается __ самим больным. Так, испытуемый Г. , актер, 35 лет (из той же группы шизофреников), говорит: "Я прекрасно понимаю, что время движется, что дни сменяются днями, недели неделями, годы годами. Однако субъективно мне кажется, что время остановилось, замерло, у меня в мозгу засела, застряла одна дата - 10 июля 1925 г. Я отлично понимаю, что настоящему, текущему моменту соответствует другая, но для того чтобы ее запомнить и закрепить, я должен ее записать и в дальнейшем для самоориентировки во времени должен вести календарный отсчет от этой даты (курсив мой. - С. Р.), ибо иначе снова восторжествует та другая, неподвижная дата, которая не дает разворачиваться времени, которая сковывает его".

Непосредственные компоненты переживания и опосредованные компоненты восприятия и ориентировки во времени в данном случае как бы разведены, и потому каждый из них выступает с предельной отчетливостью: с одной стороны - искаженное непосредственное переживание течения времени; с другой - сохранившаяся нормальная, правильная, опосредованная ориентировка во времени, корригирующая дефектное непосредственное переживание. В других случаях - у больных с кортикальными поражениями и нарушением интеллектуальной деятельности - наблюдалась, наоборот, неспособность оперировать временными соотношениями при сохранности непосредственного переживания длительности, выручающего в элементарных случаях повседневной жизни.

Восприятие движения.

Восприятие движения – очень сложный процесс, природа которого еще не вполне выяснена. Если предмет объективно движется в пространстве, то мы воспринимаем его движение вследствие того, что он выходит из области наилучшего видения и этим заставляет нас передвигать глаза или голову, чтобы вновь фиксировать на нем взгляд. Смещение же точки по отношению к положению нашего тела указывает нам на ее передвижение в объективном пространстве. Восприятие движения в глубину пространства, которое экспериментально еще почти не исследовалось, возникает вследствие смещения не вполне соответствующих точек на сетчатке вправо или влево. Таким образом, некоторую роль в восприятии движения играет движение глаз, которое приходится производить, чтобы следить за движущимся предметом. Однако восприятие движения не может быть объяснено только движением глаз: мы воспринимаем одновременно движение в двух взаимно противоположных направлениях, хотя глаз, очевидно, не может двигаться одновременно в противоположные стороны. С другой стороны, впечатление движения может возникнуть при отсутствии реального движения, если через небольшие временные паузы чередовать на экране ряд изображений, воспроизводящих определенные следующие друг за другом фазы движения объекта. Это так называемый стробоскопический эффект.

Для того чтобы возник стробоскопический эффект, отдельные раздражители должны быть отделены друг от друга определенными промежутками времени. Пауза между смежными раздражителями должна быть около 0,06 с. В том случае, когда пауза вдвое меньше, изображения сливаются; в том случае, когда пауза очень велика (например, равна 1 с), раздражения осознаются как раздельные; максимальное расстояние между движущейся точкой в двух смежных кадрах, при котором имеет место стробоскопический эффект, равно 4,5°. На стробоскопическом эффекте построено восприятие движения на кинематографических лентах. Отчасти аналогичным приемом изображения движения посредством одновременного воспроизведения последовательных его фаз пользуются также в живописи и скульптуре. О. Роден возвел этот прием в основной принцип своей теории изображения движения в искусстве.

В восприятии движения, несомненно, значительную роль играют косвенные признаки, создающие опосредованное впечатление движения. Так, впечатление движения может вызвать необычайное для покоящегося тела положение частей фигуры (поднятая нога, отведенная, как бы замахнувшаяся рука, согнутые верхушки деревьев и т.п.).